Какие от этого произошли изменения, читатель узнает в свое время; к рассказанному анекдоту тут можно добавить лишь то, — — что, каково бы ни было действие этого средства на дядю Тоби, — — оно имело крайне неприятное действие на воздух в комнатах, — — и если бы дядя Тоби не заглушал его табачным дымом, оно могло бы иметь неприятное действие также и на моего отца.
Глава XXXVII
— — Это постепенно выяснится само собой. — Я только настаиваю на том, что я не обязан давать определение, что такое любовь; и до тех пор, пока я буду в состоянии рассказывать понятно мою историю, пользуясь просто словом любовь и не связывая его с иными представлениями, кроме тех, что свойственны мне наряду с остальными людьми, зачем мне вступать с ними в разногласие раньше времени? — — Когда двигаться таким образом дальше будет невозможно — и я совсем запутаюсь в этом таинственном лабиринте, — ну, тогда мое мнение, разумеется, придет мне на выручку — и выведет меня из него.
Теперь же, надеюсь, меня достаточно поймут, если я скажу читателю, что дядя Тоби влюбился.
Не то чтобы это выражение было мне сколько-нибудь по душе; ведь сказать, что человек влюбился, — или что он глубоко влюблен, — — или по уши влюблен, — а иногда даже ушел в любовь с головой, — значит создать представление, что любовь в некотором роде ниже человека. — Мы возвращаемся, таким образом, к мнению Платона, которое, при всей божественности этого автора, — я считаю заслуживающим осуждения и еретическим. — Но довольно об этом.
Итак, пусть любовь будет чем ей угодно, — дядя Тоби влюбился.
И весьма возможно, друг читатель, что при таком искушении — и ты бы влюбился; ибо никогда глаза твои не созерцали и вожделение твое не желало ничего более вожделенного, чем вдова Водмен.
Глава XXXVIII
Чтобы правильно это представить, — велите подать перо и чернила, — бумага же к вашим услугам. — — Садитесь, сэр, и нарисуйте ее по вашему вкусу — — как можно более похожей на вашу любовницу — — и настолько непохожей на вашу жену, насколько позволит вам совесть, — мне это все равно — — делайте так, как вам нравится.
— — — Бывало ли когда-нибудь на свете что-нибудь столь прелестное! — столь совершенное!
В таком случае, милостивый государь, мог ли дядя Тоби устоять против такого искушения?
Трижды счастливая книга, в тебе будет, по крайней мере, одна страница, которую не очернит Злоба и не сможет превратно истолковать Невежество.
Глава XXXIX
Так как еще за две недели до того, как это случилось, Сузанна извещена была особым посланием миссис Бригитты о том, что дядя Тоби влюбился в ее госпожу, — и на другой день изложила содержание этого послания моей матери, — то и я вправе заняться любовными похождениями дяди Тоби за две недели до того, как они начались.
— Я скажу вам новость, мистер Шенди, — проговорила моя мать, — которая вас очень, удивит. — —
Отец держал в то время одну из своих вторых постелей правосудия и размышлял про себя о тягостях супружества, когда мать нарушила молчание.
— Мой деверь Тоби, — сказала мать, — собирается жениться на миссис Водмен.
— Стало быть, — сказал отец, — ему уже до конца жизни не удастся полежать в своей постели диагонально.
Отца ужасно раздражало то, что моя мать никогда не спрашивала значения вещей, которых она не понимала.
— — — Что она женщина неученая, — говорил отец, — такое уж ее несчастье, — но она могла бы задавать вопросы. —
Моя мать никогда их не задавала. — — — Короче говоря, она покинула землю, так и не узнав, вращается ли она или стоит неподвижно. — — — Отец тысячу раз с большой готовностью ей это объяснял, — но она всегда забывала.
По этой причине разговор между ними редко складывался больше чем из предложения — ответа — и возражения; после чего обыкновенно следовала передышка в несколько минут (как в случае со штанами), и затем он снова продолжался.
— Если он женится, нам от этого будет хуже, — проговорила мать.
— Ни капельки, — сказал отец, — он может ведь пустить свои средства на ветер как этим, так и любым другим способом.
— — — Разумеется, — сказала мать; на этом и кончились предложение — ответ — и возражение, как я вам сказал.
— Это доставит ему также некоторое развлечение, — сказал отец.
— Очень большое, — отвечала мать, — если у него будут дети. — —
— — Помилуй бог, — сказал про себя отец, — * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *.
Глава XL
Теперь я начинаю входить по-настоящему в мою работу и не сомневаюсь, что при помощи растительной пищи и воздержания от горячих блюд мне удастся продолжать историю дяди Тоби и мою собственную по сносной прямой линии. До сих пор же
[342] таковы были четыре линии, по которым я двигался в первом, втором, третьем и четвертом томе. — — В пятом я держался молодцом — точная линия, по которой я следовал, была такова:
откуда явствует, что, исключая кривой, обозначенной буквой A, когда я
совершил путешествие в Наварру, — и зубчатой кривой B, обозначающей мою
коротенькую прогулку там с дамой де Боссьер и ее пажом, — я не позволил себе
ни малейшего отклонения в сторону, пока черти Джованни делла Каса не
завертели меня по кругу, который вы видите обозначенным буквой D, — что же
касается c c c c c, то это только небольшие вводные предложения — грешки,
заурядные в жизни даже величайших государственных людей; по сравнению с тем,
что делали эти люди, — или с моими собственными проступками в местах,
обозначенных буквами A, B, D, — это совершенные пустяки.
В последнем томе я справился со своей задачей еще лучше, — ибо по, окончании эпизода с Лефевром и до начала кампаний дяди Тоби — я едва ли даже на ярд уклонился в сторону.
Если исправление мое пойдет таким темпом, то нет ничего невозможного, — — с любезного позволения чертей его беневентского преосвященства, — — что я навострюсь настолько, что буду двигаться вот так:
то есть по такой прямой линии, какую только я в состоянии был провести при
помощи линейки учителя чистописания (нарочно для этого у него взятой), не
сворачивая ни вправо, ни влево.
— Эта прямая линия — стезя, по которой должны ходить христиане, — говорят богословы. — —
— Эмблема нравственной прямоты, — говорит Цицерон.
— Наилучшая линия, — говорят сажатели капусты. — —