Рис. 2
Не менее постыдно для женщин излишество в еде и питье: у таких дам отсутствует не только чувство меры, но и «учтивость, красота, разумность» — главные женские добродетели. Пьянство же — порок тем более непростительный.
Далее автор сочинения излагает множество правил поведения для знатных, хорошо воспитанных женщин на все случая светской и личной жизни.
Дама, которая не встает с места и прячет лицо, когда ее приветствует сеньор, считается дурно воспитанной, поскольку, шутит поэт, «могут подумать, что у нее болят зубы». Это вовсе не значит, что прятать лицо никогда не следует. В этом надо соблюдать золотую середину. Дурнушки — прячьтесь; красавицы — позволяйте себя видеть; но если дама едет верхом, то пусть надевает вуаль. В церкви лицо следует открывать; однако, если случается засмеяться, то должно изящно прикрыть рот рукой.
Любая женщина должна заботиться о своем туалете в соответствии со своим сложением и сообразуясь с обстоятельствами. Особо следует следить за собой в церкви, где любой может за ней наблюдать и не упустит ни малейшего повода для злословия. ”Нужно остерегаться смеяться, разговаривать или смотреть по сторонам. Здесь это неуместно. По окончании мессы надо переждать, пока толпа схлынет, непременно дождаться своих сопровождающих, а потом уже можно выходить, не опасаясь толкучки. На выходе должно приветствовать всех знакомых господ, а высокородным дамам оказывать почести, уступая нм дорогу.
Если у вас хороший голос, пойте, но не слишком долго, ибо это нередко утомляет. Если вы находитесь в обществе знатных людей и вас просят спеть, — не отказывайтесь. Сделайте это просто, словно в кругу близких друзей...
Рис. 3
Пусть ваши руки будут чистыми, ногти — хорошо подстриженными и светлыми. Нет красоты, которая могла бы заставить забыть об опрятности...
Проходя мимо чьего-то дома, не смотрите на то, что там делается, но следуйте своей дорогой. Если вам нужно туда войти, предварите ваше появление кашлем или возгласом, никогда не следует входить неожиданно для хозяев...
Следите за собой за столом, это очень важно. Смейтесь мало, говорите умеренно. Если вы едите вместе с кем-либо, 12 оставляйте лучшие куски ему. Не тяните в рог кусков ни слишком горячих, ни слишком больших. Каждый раз, когда пьете, вытирайте губы, но остерегайтесь приближать салфетку к глазам или носу либо пачкать пальцы...
Из всех пороков наихудший — ложь. Никто не будет ни любить женщину, которая лжет, ни служить ей. Можно излечить от раны, но не от привычки лгать. Даже когда кажется, что, слукавив, можно выпутаться из щекотливой ситуации, не следует прибегать к этой хитрости: «лгущие уста убивают душу».
Многие дамы, когда им объясняются в любви, бывают так растеряны, что не знают ни что сказать, ни как вежливо отказать в любви. Они молчат, не соглашаясь, но и не возражая. «А это принимают за простодушие...» Тогда поклонник полагает, что нашел то, что искал, и становится настойчив! Тех, что не ответили тут же отказом на обращенную к ним просьбу, а почти что согласились, мало ценят. Так что знайте: если хотите быть в цене, сначала вежливо отвергните искателя. Заставьте ждать себя. Любовь, обретенная без трудностей, быстро проходит. Множьте трудности — тем сладостней будет успех.
Далее следуют наставления, как надо отказывать пылкому влюбленному; автор делает это, наглядно рисуя щекотливую куртуазную сцену...
Вот является безумный влюбленный; он расписывает свои тревоги, свои сомнения, заявляет о значении для него того чувства, что он испытывает; «Госпожа, ваша красота томит меня день и ночь; я не могу изгнать ваш образ из памяти, не могу ни пить, ни есть. Моя жизнь протекает в сетованиях, и вздохах. Я не могу .дальше жить, ежели вы не будете ко мне милостивы. Когда я вижу вас, моя радость столь велика, словно бы я узрел Бога, и ваш ласковый взгляд радует меня так сильно, что ничего более для меня не существует. Вы всегда в моих мыслях, и мое сердце обращено лишь к вам. Чем более я думаю о вас, тем более меня терзают эти мысли, и тогда я могу лишь жаловаться и вздыхать, забывая все прочие заботы. Госпожа, я томлюсь по вам. День ото дня мне все хуже и хуже. Как же вы поступите сейчас? Вы можете спасти меня от смерти, ибо в вас моя жизнь и моя смерть, моя скорбь и моя радость. Во имя Бога, имейте ко мне сострадание. Сострадание к вашему другу! Сострадание! Сострадание! Мое сердце искрение, и у меня нет других желаний, кроме как обладать вами. Дадите ли мне надежду?»
Жалуясь, кавалер начинает петь:
Что должна ответить ему дама? Примерно следующее: «Дорогой сир, если вы в печали, то истинно не по моей воле, и если это из-за меня вы сетуете, то знайте, что ваше сердце заблуждается. Я бы чрезвычайно радовалась вашему счастью, а ваша боль причинит мне огорчение. Я люблю вас так, как должна любить всякого порядочного человека. Уверяю вас, что, да поможет мне Бог, никогда не любила и не буду любить вас по-другому. Я люблю того, кому обещала быть верной, любящей и преданной. Мою любовь получит тот, кто должен ее получить, и я не могу допустить, чтобы он, кому следует меня любить, возненавидел бы меня. А разве не может он меня возненавидеть, если узнает, что я слушаю подобные речи? Он достоин моей любви и даже более высокого чувства. К нему одному я обращаюсь за советом. Я не знаю вашего мнения обо мне; но очень похоже, что, обращая ко мне подобные слова, вы считаете меня глупейшей и безумнейшей из женщин. Во мне нет красоты, достойной таких выспренних слов, а будь я на самом деле такой, воистину тем паче бы остерегалась. Я не находила бы подходящих проклятий этой красоте, которою была бы унижена... Вовсе не из-за моей красоты вы говорите так, но чтобы провести время. мне это досадно. Помоги мне Бог, если вы цените меня так мало, что изволите смеяться надо мной. Оставим это. Однако если вы еще раз скажете мне подобные вещи, вы лишитесь всякого моего уважения, и уверяю вас, что буду избегать находиться там, где бываете вы...»
Труверы всегда изображают любовь и преданность женщины наградой за мужество и верность. Трусость, малодушие им ненавистны, и поэты, которые лишь отражают мнения, господствующие в обществе, в своих сочинениях довольно резко обличают трусов. Пример тому — история о Беранже.
Один рыцарь, разоренный ростовщиками, не зная, как выйти из этого положения, решается отдать дочь в жены сыну богатого крестьянина, которому задолжал крупную сумму Девица покоряется безропотно, хоть и неохотно. Отец собственноручно посвящает зятя в рыцари, чтобы не краснеть за союз, на который толкнул свою дочь.
Новоиспеченный рыцарь считает себя героем, презирает прежних товарищей, непрестанно хвастает и по всякому случаю говорит о турнирах и боях, полагая таким образом внушить уважение жене. Та ничуть не обманывается этой похвальбой и ждет случая увидеть супруга в деле. Новый рыцарь не находит ничего лучшего, как однажды утром, чтобы доказать свою смелость, отправиться одному в лес. Там он привязывает щит на ветку дерева и дважды бьет по нему мечом. Он ломает копье, потом возвращается, объявив, будто только что сразился с вооруженным отрядом. Жена, видя лошадь свежей, без царапинки, рыцаря — без единой раны, подозревает неладное.
12
Существовал обычай садиться за стол парами, а иногда и есть из одной тарелки (прим. авт.).