Дружба должна обретать вечное качество, и тогда наступит день, когда она на самом деле станет вечной. Не должно оставаться на уровне привязанностей и естественных душевных расположений. Духовный уровень таков: мы все — дети Божии, творение Его рук. Нам всем даны одни и те же заповеди. У нас у всех одна участь — смерть, то есть, страсти, плохой характер, раздражительность. Если кто‑то и получше в этом отношении, то все равно этого ещё недостаточно для вечности.
Если тебе бывает с кем‑то полегче в силу доброго расположения друг ко другу, в этом нет ничего плохого. Если жизнь складывается быть вместе, пусть будет так, но… не исключайте из своего общения других. Если образуется группа расположенных друг ко другу людей, пусть она будет открыта к принятию и всего человечества. Потенциально мы должны быть открыты к принятию всех людей, практически же — ко всем, кто живёт вместе с нами.
О единстве братства
Вопрос: Единство — самое существенное в жизни обители. Бывает, что ты переживаешь это единство во время Литургии в храме, но после не встречаешь его в окружающей тебя действительности. Что это значит?
Ответ: Если Вы замечаете, что на Литургии переживаете одно, а в жизни — другое, будьте внимательны, это — свет, указующий Вам путь. Примите указание, и обратите его в повод к покаянию. Говоря иначе, Бог показывает Вам недостаточность единства в братстве. Все, что мы начинаем понимать глубже, должно хранить как просвещение свыше, как руководство в покаянии.
Что является основой единства? В данном, конкретном случае, важнейшей основой единства братства является пребывание каждого из нас в духе основателя нашей обители — отца Софрония, или другими словами, в Духе Божием. Если кто‑то не желает быть в Духе Божием, тогда вполне возможно произойдёт разделение. Сам Христос сказал: «Не мир пришёл Я принести, но меч»[190]. Но да не будет этого с нами. Господь говорит, что «отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери, и дочь против матери…»[191] и так далее, но совсем необязательно, чтобы эти слова Господа исполнялись. Подобное случается, когда одни стараются жить по заповедям Божиим, а другие не хотят. Наша задача — стяжать ум Христов насколько это возможно. Если не совсем ясно, что значит «ум Христов», мы имеем слово нашего отца, помогающего уяснить это. Надеюсь каждый из нас верит ему и принимает его слово всем сердцем. Любовь, которую заслуживает отец Софроний, вселяет в душу благоговейное отношение к нему, желание следовать его путём. Он — ощутимое выражение нашего единства. Если кто‑то удаляется от его духа, да просветит того Бог и даст мужество понять ошибку, чтобы вернуться назад. Христос стучится в дверь до тех пор, пока она не откроется. Он удаляется, если нет надежды, что Ему откроют. Да не случится подобного с нами.
Мы говорим о разрушающих единство в нашей обители, о живущих не по духу отца Софрония, но прежде всего спросим самих себя: «А живу ли я по духу старца? Понимаю ли я его слово? Или только воображаю, что живу его словом?» Ответим сами себе на этот вопрос, с помощью молитвы, с помощью совета духовного отца. Допустим, кто‑то живёт не по слову отца Софрония. Но если я хочу быть в духе старца, мне должно сделать аскетическое усилие и принять этого брата, потерпеть его. В какой‑то мере, этот брат есть я сам, ведь я тоже не вполне живу по слову старца, хоть, может быть, этого и не сознаю. И может быть другие точно также страдают от меня, создающего напряжение. И если я такой же как мой брат, то буду с пониманием относиться к нему, и тогда единство сохранится. Если же я, грешник, не принимаю другого грешника, осуждая его, то тогда сработает духовный закон, и я впаду в то же самое прегрешение, которое сейчас осуждаю. Не по гневу, но по любви Бог попускает такие падения, желая научить меня состраданию к ближнему, которого я осудил. Если я с болью переживаю свой грех, то всегда найду сострадание к ближнему, возмущающему спокойствие обители. Сострадание в отличие от осуждения хранит единство братства. Единство разрушается грехом.