Представителей уральской промышленности, обсуждавших в апреле 1919 г. вопрос о прожиточных стандартах, беспокоили не столько социальные проблемы рабочих, сколько разнобой тарифных ставок, вызванный самостоятельным повышением тарифа на ряде предприятий. Такое положение дел мешало проведению целенаправленной тарифной политики и оперативному реагированию на колебание рыночных цен. Совещание от 6 апреля 1919 г. признало возможным воспользоваться более скромными нормами прожиточного минимума, чем те, что выработало руководство профсоюзов Урала в 1918-1919 гг. При этом особо подчеркивалось, что разработанные комиссией таблицы следует воспринимать как ориентировочные для исчисления тарифов на местах, но не обязательные. Стоимость потребительской корзины, рассчитанная по рыночным ценам, составляла в Перми 437 р. 50 к., в Екатеринбурге — 362 р. 51 к., в Екатеринбургском уезде — 252 р. 44 к. Было решено снабжать рабочих мукой по твердым ценам, распространив хлебную норму на троих членов семьи, снабжая остальных по мере возможности. Для реализации этого прожиточного минимума с 1 апреля 1919 г. были предусмотрены процентные прибавки к зарплате, которые для низших категорий рабочих исчислялись в размере 100% в Перми, 75% в Екатеринбурге и 25% в Екатеринбургском уезде. Для высших категорий рабочих «прибавки на дороговизну» должны были составить соответственно 60, 40 и 15%.[2193]
В «красной» зоне региона параметры снабжения к концу 1918 г. были пересмотрены на основе классового принципа. Если месячная норма хлебного пайка первой категории в Перми в декабре 1918 г. выросла до 36 фунтов, то пайки второй, третьей, и четвертой категорий оказались ниже февральского прожиточного минимума, составляя соответственно 24, 18 и 12 фунтов.[2194]
По окончании гражданской войны на Урале нормы потребления стали урезаться. Хотя нормальный суточный паек вятского чернорабочего по-прежнему рассчитывался в 3600 ккал и должен был включать два фунта хлеба, по 1/4 фунта мяса и крупы, фунт картофеля, бутылку молока, яйцо и 8 золотников (34,4 г.) масла, рабочий в Вятке в сентябре 1919 г. мог купить на свою зарплату чуть более половины объема этих продуктов.[2195] В ноябре того же года суточная тыловая норма самого высокого, красноармейского пайка исчислялась на золотники (табл. 54).
В декабре 1919 г. 20% челябинцев должны были довольствоваться пайком в 30 фунтов муки и 10 фунтов мяса, две трети горожан — 25 фунтами муки и 7,5 фунтами мяса, остальные — 20 фунтами муки и 7,5 фунтами мяса.[2196] На 13 южноуральских заводах с 1 апреля 1920 г. хлебный паек для рабочих был повышен с 25 до 30 фунтов, для членов их семьи и для служащих — с 18 до 25 фунтов.[2197] К осени 1920 г. системой нормированного распределения было охвачено всего 61,3% населения Челябинской губернии, причем с 20 июля норма отпуска хлебных продуктов была понижена. Население, приписанное к первой категории, вынуждено было ограничиться 20 фунтами муки вместо 30 фунтов муки и 5 фунтов крупы. Обладатели карточек второй категории должны были удовлетвориться 10 фунтами муки в месяц, потеряв 15 фунтов муки и 3 фунта крупы. Третья категория осталась без всякого довольствия. Дополнительное детское питание, введенное только на Челябинских каменноугольных копях, у железнодорожников и в Челябинске, также было урезано с 5 до 3,75 фунтов белой муки. Несколько выше были продовольственные нормы на челябинских шахтах: там рабочие получали летом 1920 г. 45 фунтов муки и 7,5 фунтов крупы. Паек служащих состоял из 36 фунтов муки и 4 фунтов крупы, железнодорожников — 36 фунтов муки и 3 фунтов крупы. [2198]
2193
Подробнее см.: Пионтковский С.А. Указ. соч. С. 157-163; ГАСО. Ф. Р-1956. Оп. 1. Д. 20. Л. 159-160, 199-200. Аналогичные тенденции в эволюции норм снабжения прослеживаются по документальной публикации Н.М. Чистяковой о пайковых стандартах в Челябинске в апреле 1918 - апреле 1919 г. См.: Уровень жизни: социальные стандарты 80 лет назад // Вестник Челябинского университета. Серия 1: История. 2000. №1. С. 103-114.