— Иногда света нет около часа, иногда дольше. Никогда нельзя сказать заранее. Так что вам лучше поехать в отель.
— И часто так с электричеством?
— Раз по пять-шесть в день. Летом хуже.
— Может быть, стоит купить генератор? — предложил я.
— Да, сэр, — согласился он.
Но генератор мы так никогда и не купили.
Умму было велено отвезти меня в отель по соседству — но оказалось, он был чересчур близко к агентству. Будучи сотрудником высокого ранга, я самонадеянно полагал, что меня поселят в пятизвездочное гнездышко, но этот отель был связан только с теми звездами, которые заглядывали в его окна по ночам. Назывался этот, с позволения сказать, отель по имени принца, ставшего впоследствии Буддой[12], но мне был как-то ближе гедонизм, нежели буддизм. Впрочем, решил я, по крайней мере я смогу принять душ, поспать несколько часов и, восстановив таким образом угасающие силы, попытаться найти пристанище получше.
Целая шайка коридорных уволокла пятнадцать моих сумок и чемоданов в неизвестном направлении. Я же попросил портье дать мне комнату потише.
— Номер 611 очень тихий, сэр, — заверил он, вручая мне ключ. — Вам понравится.
Всю свою сознательную жизнь я терпеть не мог оранжевый цвет. И никогда не понимал, по какой причине интерьерные дизайнеры его используют. Он так же успокаивающе действует на нервы, как сирена воздушной тревоги. А комната 611 была как раз оранжевой. Вся: стены, шторы и ковер. И даже покрывало на кровати. Оранжевой не была только вода в кране — но, вероятно, потому только, что воды в кране вообще не было.
Я поднял оранжевую телефонную трубку и набрал номер портье.
— В моем номере нет воды.
— Да, сэр. Боюсь, у нас проблемы с водопроводом во всем вашем крыле здания.
— Тогда почему вы мне дали номер в этом крыле?
— Потому что вы хотели тихую комнату, сэр, — объяснил портье.
К этому времени я хотел только одного — оказаться на борту лайнера компании S.A.S., покидающего Индию. Тут мне позвонил мой индийский партнёр.
— С добрым утром, Нил. Добро пожаловать в Индию. Надеюсь, полет был приятным?
Похоже, в этом агентстве вопросу о приятности полета придавалось какое-то особое значение. Да уж ладно — оплатил билет он, так что я пробормотал что-то полуутвердительное и насколько сумел вежливо попытался объяснить, что гостиница оказалась не вполне подходящей.
— В самом деле? — спросил он удивленно, даже почти расстроенно. — Мы вообще-то выбрали ее потому, что она ближе других к офису.
— Сказать по правде, я бы предпочел нечто более комфортабельное, пусть даже и более удаленное.
— Как угодно. Не хотите ли тогда поселиться в… — он назвал международную сеть отелей. — Мы делали для них рекламу. Я сейчас велю кому-нибудь забронировать номер. А машина ещё внизу. Передохнёте, а потом вместе пообедаем.
— Я выписываюсь, — объявил я портье.
— Но вы же только что въехали!
— Можете считать меня человеком с причудами… Пошлите за моим багажом, пожалуйста.
Умм сладко спал, растянувшись на заднем сиденьи, и когда я его разбудил, некоторое время пытался сообразить, где он и кто я такой. Потом он посмотрел на часы, чтобы узнать, сколько же часов он проспал.
— Другой отель, — сказал я ему и как мог медленно и отчетливо произнес название.
— Да, сэр! — отозвался тот, наблюдая, как озадаченная шайка коридорных пытается вновь сложить головоломку из моего багажа.
— Ты понял? — Мне вовсе не хотелось вместо гостиницы оказаться теперь, к примеру, в больнице. Кстати, а отель ли был это?..
Умм улыбнулся мне, как терпеливый отец надоедливому дитяти.
— Да, сэр! — подтвердил он.
Пока мы ехали к другой гостинице, я смог полюбоваться имперским Дели — шедевром архитектора Лаченса[13]. Широкие, обсаженные деревьями улицы с просторными классическими бунгало по сторонам странно контрастировали с забившими их гудящими и чадящими запыленными автобусами, грузовиками и авторикшами[14]. ещё меньше вписывались в них священные, но до невероятия истощенные коровы, пасущиеся на обочинах и пыльных разделительных газончиках. Мотороллеры и мопеды везли обычно целое семейство разом: мама, папа и ребенок каким-то образом сидели в седле втроем, вдобавок на руле восседал ещё малыш. Это напоминало любительский акробатический трюк. Велосипеды катились и вместе с движением, и навстречу, причем почти на каждом ехало по два-три человека. А на автобусах они ехали сотнями, из-за чего эти неуклюжие машины походили на огромные ржавые банки консервов, только вместо килек в них были напиханы люди, свисавшие с подножек. На перекрестках водители высовывали руку в окно, предупреждая, что намерены повернуть. Я опустил стекла до отказа, пытаясь освежиться потоком встречного воздуха и впитывая атмосферу индийской столицы.
Минут через двадцать я вдруг начал кашлять. Тогда я не знал еще, что сегодня Дели — один из самых загрязненных городов мира, настолько загрязненный, что уровень заболеваний органов дыхания в нем в двенадцать раз превышает средний по стране, и у каждого третьего делийца что-нибудь не в порядке с ними. Через несколько дней после прибытия в Дели я прочел отчет бывшего члена городского совета, который апокалиптически предрекал — «К 2000 году Дели превратится в газовую камеру». Так что ничего удивительного нет в том, что доехав до нового отеля, я кашлял словно чахоточный. Продолжая кашлять, я добрался до кровати в своем номере и рухнул на нее в надежде поспать — но куда там! Я чувствовал себя так, словно у меня в горле засела лягушка, а не то и целая игуана, и растопырила лапы, чтобы я не мог выкашлять ее. Наконец, в шесть часов вечера я, все ещё кашляя, поплелся в бар — было самое время применить главное лекарство колониальной эпохи, джин с тоником.
— Большую порцию или маленькую, сэр? — спросил официант.
— Большую, пожалуйста.
— Местный джин или импортный?
— Местный.
— С лимоном или без?
— Все равно, только налейте!
Казалось, мне пришлось вдруг принять участие в телевикторине. Но я выиграл: напиток наконец оказался на моем столике, и я с наслаждением высосал его в считанные секунды. И тут же вновь подозвал официанта с просьбой принести другую порцию.
— Другую?.. — он был изумлен. — Разве с первой что-то было не так?..
Рядом со мной сидел турист из Германии. Мой диалог с официантом его заметно позабавил, и он спросил:
— Вы тоже турист?
— Нет, — ответил я, — я здесь теперь живу.
Некоторое время он смотрел на меня, недоуменно моргая, и наконец заявил:
— Nein! Это невозможно!
Я напомнил ему, что в Индии каким-то образом всё-таки живет около миллиарда человек — да, не все сами выбрали эту страну в качестве места жительства, но живут ведь как-то!
Немец потряс головой.
— Я бы тут жить не смог. Это ненормальная страна!
Слово «ненормальная» прозвучало так: «ненорма-а-а-а-ааальная».
— В каком смысле ненормальная?
— Он оглянулся по сторонам и придвинулся ближе.
— Я неплохо говорю по-английски, правда? — спросил он. — Но тут говорят на другом английском. Ja. Ja. Я так думаю.
— Вы имеете в виду акцент?
— Nein. Если бы! Акцент — это я понимаю. У меня самого акцент, да? — Он приложился к своему пиву и объяснил: — Здешний английский, по-моему, другой потому, что они не всегда знают значение слов, которые говорят.
Мой индийский партнёр оказался настолько высоким и тощим, что, казалось, он существует лишь в двух измерениях. Восемнадцати лет он отправился учиться в Чикагский университет. Едва ли не первым впечатлением от США оказалась строчка в меню закусочноё «Бургер Кинг», предлагавшая нечто под названием «WHOPPER»[15]. Дело в том, что в Индии это слово обозначает мужской половой член… Будучи вегетарианцем, все время, пока парень жил в Городе Ветров, он питался исключительно жареной картошкой и молочными коктейлями; комбинация, сами видите, ветрогонная. Восемь лет спустя отец призвал его к родному очагу — помочь перестроить работу его рекламного агентства. Рекламщиком он оказался отличным, он умел убеждать и выглядеть уверенно. Иногда, однако, он затруднялся с принятием решения. Вернее сказать, он принимал решение и клал его в долгий ящик — а потом совершенно ни с того ни с сего объявлял его. Точно так же, как будто ни с того ни с сего, он предложил мне работать у него.
12
То есть «Сиддхартха» — вообще-то этот отель (Раджендра Плейс, 3) считается довольно приличным, уровня 4-звездочного, и во всяком случае значительно лучше гостиницы «Лоди», в которой обыкновенно размещались советские командировочные среднего ранга. Согласно буддийской доктрине, избавиться от страданий можно, избавившись от желаний; вот почему автор склоняется к гедонизму. Только сейчас вспомнил: в «Лоди» ковры, драпировки и покрывала тоже оранжевые! Но, может, м-ра Келли попытались, экономии ради, поселить в гостиницу «Гаутама» (2 звезды)?..
14
Авторикша (моторикша, скутарвала) — во многих индийских городах используются мини-такси в виде трехколесного, закрытого тентом мотороллера с широким пассажирским сиденьем сзади. Преимущества такой машины — в ее маневренности, малых габаритах и дешевизне; кроме того, в жаркий сезон она лучше продувается встречным ветром, чем автомобиль-такси. Недостатки — в хрупкости, неустойчивости и лучшей пропитываемости пылью и дождем, смотря по погоде.