Флетча всегда удивляли издатели, инстинктивно уподобляющиеся в общении с людьми репортерам.
Старина Уолтер Марч ведрами выкачивал информацию из старушки в подвале. И Флетч понимал, что делал он это просто так, по привычке, лишь для того, чтобы лучше ориентироваться в городе, где проходил конгресс.
Флетч на его месте поступил бы точно так же, если б массирование мышц не сбивало стройного хода его мыслей.
Круговыми движениями кулаков она массировала ему ягодицы. Потом перешла к спине.
— Вам надо почаще делать массаж. Разминать мышцы.
— Обычно я разминаю их другим способом.
Закончив массаж, она вымыла руки, насухо вытерла их полотенцем. Флетч уже сидел на краю массажного стола. Кожа порозовела, усталость от дальнего перелета бесследно исчезла.
— Уолтер Марч нервничал? Казался расстроенным, озабоченным, чего-то боялся?
— Нет. А следовало бы.
— Похоже, что да.
— Я о другом. До вас тут побывал один репортер. Думаю, он мог бы убить Уолтера Марча.
— Почему вы так решили?
— Он все время ругался. Обзывал его последними словами. Вместо того, чтобы расспрашивать меня об мистере Марче, как остальные, крыл его, почем зря.
— Как его фамилия?
— Не знаю. Впрочем, могу посмотреть на квитанции. Крупный мужчина, лет сорока, с усами и бакенбардами. Северянин. Ужасно злой. Знаете, есть такие люди, которые постоянно злятся. Убеждены, что с ними обходятся не по справедливости.
— Ясно.
— А еще этот вчерашний тип на автомобильной стоянке.
Она аккуратно повесила полотенце на крючок над раковиной.
— Какой тип?
— Когда я приехала вчера утром, он пересекал автостоянку. Подошел ко мне. Спросил, работаю ли я здесь. Я подумала, что и он хочет справиться насчет работы. Так уж он выглядел. Джинсовый костюм, короткие вьющиеся волосы, уже с сединой, хотя на старика он не тянул, худощавый, такие обычно встречаются на конюшне. Одним словом, лошадник. Он спросил, приехал ли Уолтер Марч. Тогда вот я впервые и услышала об Уолтере Марче. Я еще обратила на его налитые кровью глаза. И горящее решимостью лицо.
— И что вы сделали?
— Поскорее ушла от него.
Флетч посмотрел на светловолосую, с сильными руками, массажистку.
— То есть он напугал вас?
— Да.
— Вы рассказали об этом человеке другим репортерам?
— Нет, — она покачала головой. — Наверное, если бы мне девять раз не задали одни и те же вопросы, я бы о нем и не вспомнила.
Глава 8
АССОЦИАЦИЯ АМЕРИКАНСКИХ ЖУРНАЛИСТОВ
Уолтер Марч, президент
ПРОГРАММА МЕРОПРИЯТИЙ
Плантация Хендрикса
Хендрикс, Виргиния
Понедельник
6:30 Р. М.[7] Банкет
Зал Аманды Хендрикс.
— Привет, — Флетч заглянул в комнатку, где за коммутатором отеля сидели две телефонистки.
С другой стороны вестибюля журналисты толпились в зале Аманды Хендрикс.
— Сюда не положено заходить посторонним, сэр, — сказала ему телефонистка, сидевшая ближе к двери.
Обе они выглядели испуганными, словно кролики, внезапно освещенные лучом фонаря.
— Я только за списком, — объяснил Флетч свое появление.
— Каким списком? — Он выкатил глаза.
— Явочным списком гостей с указанием номеров, в котором они поселились. Вас же просили приготовить его для меня.
Дальняя от него телефонистка смотрела уже не на него, а на поблескивающий лампочками коммутатор.
— Нам же он нужен для работы, — гнул свое Флетч.
— Элен, ты знаешь что-нибудь насчет явочного списка?
— Плантация Хендрикса. Добрый вечер, — произнесла в микрофон вторая телефонистка.
— Для Информационной группы. Мы должны знать, кто где поселился. Возникают же разные проблемы. Фамилии и номера комнат.
— А, — первая телефонистка посмотрела на лежащий перед ней листок.
— Да, да, — покивал Флетч. — Он самый.
— Но это мой, — обеспокоилась девушка.
— Еще один вы должны были приготовить и для меня.
— Элен, у тебя есть еще одна копия?
— Извините, сэр, — та продолжала беседу с далеким абонентом. — Этот номер не отвечает.
— У нее же точно такой же листок, — успокоил ее Флетч.
— Но я не могу без списка.
— Давайте снимем ксерокс, — нашелся Флетч.
— Мы не имеем права отходить от коммутатора. Очень много звонков, — и тут же на пульте вспыхнула лампочка. — Плантация Хендрикса. Добрый вечер.
7
Р. М. — post meridiem (