И еще я совершенно готова. В смысле пропеклась, как булочка в печи. Можно насадить меня на вертел, и из меня потечет чистый, прозрачный сок. Это ничего. Благодаря сауне я стала мудрее и мыслю трезво и ясно, я знаю, что не зря лишаю себя сиюминутного комфорта – это поможет мне стать сильнее и устойчивее. Я встаю со своего места, накидываю полотенце на плечи и иду в душ.
И в тот самый момент, когда по голове струится теплая вода, а легкие вновь наполняются прохладным воздухом, я чувствую легкое головокружение. Делаю несколько глубоких вдохов, но сердце продолжает гулко колотиться в груди, а перед глазами мелькают странные темно-зеленые с золотом вспышки. Но я в порядке, я еще вполне способна отдавать себе отчет и анализировать ситуацию. Наверное, мне просто нужно попить. Стоит мне об этом подумать, как я ощущаю невероятную сухость во рту, выключаю душ и возвращаюсь в свою кабинку, чтобы еще немного посидеть. Там я каким-то образом надеваю белье, потому что вдруг осознаю, что под полотенцем совершенно голая и вот-вот потеряю сознание, да еще и в закрытой кабинке. Надо срочно выйти из этой ситуации. Не успела я застегнуть бюстгальтер, как вдруг понимаю, что, наверное, больна. Или что сейчас точно упаду в обморок. Лучше всего будет лечь прямо на пол, на бок, чтобы избежать неприятных последствий.
Так я лежу некоторое время, прижавшись лицом к прохладной, влажной плитке, смотрю на ноги нескольких женщин, ходящих туда-сюда, втирающих в кожу масла, надевающих носки. В целом я чувствую себя нормально, лишь слегка обеспокоена тем, что рельеф нескользящей плитки теперь отпечатается у меня на щеке. Однажды во время музыкального фестиваля со мной случился тепловой удар и я стала заверять всех присутствующих в медпункте, что пришла туда со своими братьями-тройняшками, как две капли воды похожих друг на друга, только я не помню их имен. Мой брат (единственный существующий), услышав это объявление по громкоговорителю, каким-то образом догадался, что это я. Но теперь я чувствую себя совсем не так. Более того, голова у меня удивительно ясная, просто прижата к полу. И еще мне ужасно хочется пить.
Я пытаюсь оторвать голову от пола, но все вокруг опять плывает, так что я решаю обратиться за помощью к женщине в соседней кабинке, которая уже некоторое время гремит своими сумками и бутылками.
– Простите, – шепчу я, а потом повторяю чуть громче: – Прошу прощения! – и стучу в разделяющую нас перегородку.
– Да? – раздается удивленный голос.
– Извините за беспокойство, но мне немного нехорошо. Не могли бы вы принести мне стакан воды?
Молчание.
– Эм-м… Вам срочно? Я как раз одевалась…
– Да, – хрипло отвечаю я. – Я не могу подняться с пола.
Женщина умолкает и, кажется, решает вовсе со мной не разговаривать и вернуться к своим делам. Через некоторое время она выходит из кабинки, и я слышу, как дверь раздевалки захлопывается. Все ушли.
Но нет. Дверь снова распахивается, и раздается крик женщины:
– Я ищу девушку, которая потеряла сознание!
«О боже!» – думаю я. Она спрашивает, могу ли я открыть кабинку, я отвечаю: «Да». Потом говорю, что мне просто нужен стакан воды, но в тот же момент понимаю, что это лишь «первый гонец». Вслед за ней входит весь штат медработников, причем половина из них мужчины, двое – с дефибриляторами. Они выстраиваются вокруг меня с обеспокоенным видом, с явным волнением от предстоящей операции скорой помощи. Я же думаю лишь о том, как мудро было натянуть на себя нижнее белье, прежде чем лечь на пол.
– Пусть они уйдут! – шепчу я первой женщине, которую записала в свои союзницы, потому что она единственный человек в помещении моложе сорока. – Я в нижнем белье, – прибавляю я с нажимом.
К счастью, она соглашается. Берет мое полотенце и накидывает на меня, попутно веля собравшейся толпе разойтись, потому что мне уже лучше.
– Простите, – говорит она. – Мы сделали объявление для санитаров, вот они все и сбежались.
– Мне просто нужен стакан воды, правда.
Вот наконец и вода. Я сажусь, делаю глоток, и сразу становится легче. Пропуская ненужные подробности: спустя час я оказалась в массажном блоке, меня напоили сладким чаем и стали уговаривать взять такси, потому что в моем состоянии вести машину небезопасно. Все это обошлось мне в двадцать пять фунтов[15] плюс уведомление для фитнес-центра. Я в это место больше в жизни не вернусь. Наверное, перенимать все северные практики скопом – не совсем правильно. Возможно, к ним нужно привыкать целую жизнь.