Дело испортила одна мелкая деталь: маршрут работал исключительно в теплую половину года. Зимой и капитаны, и туристы предпочитают бороздить южные моря. Их легко понять — кроме свинцовых балтийских волн корабли ждет ледяная затычка Финского залива. Если грузовые суда в Ленинград еще хоть как-то проводят ледоколами, то даже прижимистый как Скрудж «Совторгфлот» без затей рекомендует пассажирам добираться до пункта назначения сушей.
Ждать у моря погоды? Вариант имеет смысл, но… опять это проклятое но! Черный четверг 1929 года. Тот самый знаменитый биржевой крах, с которого началась Великая депрессия. В мечтах я много раз представлял гору денег, которую можно на нем заработать, но так и не сумел вспомнить месяц. Ни зима, ни лето, но вот весна или осень?! На бирже важен каждый день!
С поездами проще. Прямого маршрута из Берлина в Ленинград нет, зато с пересадкой — целых два. Первый очевиден — сквозь Польшу на Москву, оттуда в Ленинград. Редкие туристы предпочитают именно его, так можно посмотреть оба главных советских города. Второй — через грозящий стать формальной причиной новой мировой войны Данцингский коридор в Восточную Пруссию, затем через Литву в Ригу. Несмотря на кажущую сложность — в пути всего четырнадцать часов.[45] Далее более суток — вкругаля через Полоцк — на советском поезде до Ленинграда. Медленно, печально, но относительно спокойно.
Свои погремушки оказались и в избушке принимающей стороны. Припоминаемый еще из будущего Intourist[46] почему-то в Берлине не работал, вместо него идеи коммунизма двигали в массы бойцы из АО «Советский турист». Старались они честно, но базовую бюрократическую установку на «организованные коллективы» изменить оказалось не так-то просто. То есть первым же категорическим условием для нас стало присоединение к группе, которых на рижском варианте пути в новогоднюю пору не оказалось вовсе.
С расстройства и нежелания чуть не неделю наблюдать столицу триэсэрии, я закатил клерку небольшой скандал в духе «нет тура — нет свадьбы, нет свадьбы — нет секса». Марта плеснула керосинчику в огонь со стороны памяти героического отца. Бедный совслужащий и так делал что мог, теперь же приготовился расшибиться в лепешку. И таки сумел — уговорил дюжину немецких коммунистов сменить маршрут с московского на питерский под соусом «пейзажей зимней Белоруссии» и «повторения пути последнего поезда последнего русского царя» — через станцию с многозначительным названием Дно. Обратно же — с милостивого разрешения центрального офиса — мы могли катиться в свою неметчину самостоятельно, в отличие от камрадов, которых «с нетерпением ждали московские коллеги».
Только-только я успел отрастить минимально заметную бородку и усики, да перестал усердствовать со старящим гримом, накатило время оформления документов. Скромное бракосочетание в муниципалитете, получение долгожданного Reisepass и проставление в нем виз — все уложилось в три недели — причем с учетом рождества. Немыслимо быстро по местным меркам. В самой нудной инстанции, советском консульстве, за спиной скабрезничали по-русски, не иначе клерк разболтал мою «мотивационную часть», однако препятствий не чинили. Мужчины угождали Марте, женщины — жалели меня. Или наоборот — разобраться точнее в новой советской морали я не удосужился.
… Стартовали с Силезского вокзала. Надежды на нормальную спальную полку не оправдались — до Риги шло всего лишь два вагона из всего состава, причем один из них — багажный, а второй — обычный для Европы «сидячий», хоть и первого класса. Поневоле пришлось размещаться рядом с группой коммунистов, которую ответственный консульский совбур провожал лично.
Особого восторга от общения с нейтив-спикерами я, мягко говоря, не испытывал. Поэтому держался на расстоянии. А именно — штудировал инструкцию на монстроидальный Kodak нумер 4.[47] Не от горячего желания таскать полуторакилограммовый кирпич на шее, но из старого как мир noblesse oblige: какой же турист-капиталист без навороченного фотоаппарата? То есть пришлось специально купить чудо инженерной мысли аж за триста с лишним марок — самый дорогой из продававшихся в магазине. Выдвигающийся на гармошке объектив, встроенный дальномер, особая неприлично широкая пленка, тисненый золотом чехол, как говорится, «кожа, рожа, все дела»… и документация на сотне страниц.
45
Даже по сегодняшним меркам, это достаточно быстро. Средняя скорость состава на территории Латвии была 77,1 км/ч, в Литве — 79,2 км, а в Германии — 80,4 км/ч.
46
Знаменитый «Интурист» был создан только в апреле 1929 года. В первый год своего существования он обслужил 2,5 тысячи иностранцев.
47
Kodak No. 4A выпускался с 1908 по 1915 год, использовался с пленкой типа 126, позволяющей делать негативы 10,7×16,3 cm. Хотя модель уже снята с производства, нельзя сказать что ГГ цинично обманули — очень похожий по размерам и конструкции Kodak No. 3A производился с 1903 по 1943 год.