Работа попаданца в прошлое — жизнь или смерть. Он врач у постели больной истории. Долго и старательно я искал вариант с «жизнью» — не вышло. Блюмкин обещал, клялся, но, по-моему, даже не попробовал. Ему нравится убивать. Он тоже читал проклятых «коней» Савинкова. Поэтому будет «смерть». Даже чужая — страшный выбор, но иного у меня нет.
Александра тяжело вздыхает. Под тонкой тканью сорочки ее грудь ходит порывисто и глубоко:
— Ты купишь мне пистолет? Маленький такой, но надежный?
О время! Что ты с нами делаешь?!
— Бомбой бы вас всех, безусловно! Атомной![92]
6. Перекресток идей
Рига, июль 1929 года (год до р.н.м.)
Огромное закатное солнце медленно тонуло за неровной стеной домов. Страшно далеко по меркам астрономии и вместе с тем совсем рядом, где-то в районе Рижского порта. Багровые отсветы пятнали высокий потолок, мягко растекались по обоям, а в завершение — растворялись на золотистом сиянии дубового паркета арендованной квартиры. Несоразмерно дорогой и совсем ненужной, но — положение обязывает. Глава солидного биржевого аналитического агентства «The Wave Principle» не может позволить себе перебиваться дешевыми клоповниками. Только полноценное жилье в новой, недавно отстроенной пятиэтажке по улице Кришьяна Вальдемара.
Позади полтора месяца упорной работы. На кону остаток франкфуртского клада. Завтра, край послезавтра ответ на вечный вопрос — быть мне с деньгами или без оных. Иначе говоря, продолжать игру за перелом советской истории или на десяток лет забиться в стонущую под гнетом великой депрессии, но все же сытую глушь Вирджинии — писать футуристические романы да зарабатывать стартовый капитал.
Как я докатился до преступной авантюры?
… После успешного, но, мягко говоря, недешевого вояжа за смартфоном в большевистский Ленинград пришла пора исполнять обещание — рентовать Марте приличную лавку с репутацией и товаром. Тут-то и выяснилось страшное: денег нет. Не сказать что совсем, но приобрести за оставшиеся тридцать тысяч марок устойчивый бизнес в Берлине никак не получалось. От забегаловки в Гамбурге, несбыточной мечты былых дней, Марта каждую ночь энергично отказывалась. Стимуляция воображения оказалась не напрасной — используемые в процессе изделия фабрики герра Фромма натолкнули меня на следующую идею: производство и продажу латексных воздушных шариков.[93]
Встреча с презервативным магнатом прошла конструктивно. Он не забыл странного эмигранта и полученную за счет его инновации прибыль, поэтому согласился за свой счет изготовить технологическую оснастку и опытные образцы новой непрофильной продукции.
Дело оставалось за малым. Мы с Мартой учредили в равных долях компанию с нехитрым названием «Kinderluftballons», затем занялись открытием торговых точек. Сразу трех — несложный расчет показывал, что меньшего количества на достойную жизнь попросту не хватит. Затраты рисовались вполне посильными — я рассчитывал уложить весь проект в десять тысяч марок.
Знай я тогда хоть примерно, как чудовищно затратен процесс, не размахнулся так широко. Но бесчисленные мелочи затягивали в свои жернова медленно: день за днем, марку за маркой. Мы постоянно спотыкались на скрытых платежах, лгущих прямо в лицо подрядчиках, бракованных витринах, криворуких сотрудниках. Красной строкой в бюджете прошли немецкие бюрократы — российские чиновники следующего века по сравнению с ними суть невинные младенцы. Везде хоть немного, да заплати, подтолкни, объясни, надави.
Чего стоила одна лишь проблема с гелием. Мне как-то попалась заметка об участии наполненных им дирижаблей в Первой мировой,[94] так что особых сложностей с поставками не ожидал. Кто же знал, что чуть ли не единственный промышленный производитель — Соединенные Штаты? Им несказанно повезло — месторождения природного газа содержат аж несколько процентов гелия, чуть не в сто раз больше, чем у большинства европейских коллег. Однако в Германию продавать стратегическое сырье категорически запрещено. То есть разоружили немцев по Версальскому миру качественно, однако бояться все равно не перестали — добивают тяжелое дирижаблестроение с помощью эмбарго.[95]
Пришлось заказывать баллоны для заправки шариков контрабандой из Бельгии. Наши смешные количества никого всерьез не интересовали, но неприятно удивила итоговая цена. В итоге «Непостижимое и чудовищное»[96] вытрясло из моих карманов ровно втрое больше запланированного. Проще говоря все, до последней сотни марок. Для оплаты аренды первой точки в торговом центре Wertheim Марта заложила в ломбарде советских соболей. Обеспечительный платеж тысяча марок, столько же вынь да положь за первый месяц.
93
Современные латексные воздушные шарики начал производить в 1931 году Нейл Тайлотсон. Его компания имела огромный успех.
94
ГГ ошибается, первый в мире наполненный гелием дирижабль, был изготовлен в 1921 году. Им был американский С-7.
95
Helium Control Act от 1927 года. Кстати, печально известный дирижабль «Гинденбург» (в постройке с 1931 года) изначально проектировали под гелий (до прихода к власти НСДАП были надежды на снятие эмбарго), но позже его переделали под водород.
96
Название главы романа Джека Лондона «Путешествие на Снарке», в которой он сталкивается с похожими финансовыми проблемами.