– Sehr gut[147], sehr gut. – Шаденфрейде потёр руки и продемонстрировал мне идеальные белые зубы. – Я пациента наедине осмотреть должен. Позволите вы, фрау профессор?
И, не дожидаясь моего разрешения, распахнул дверь и исчез внутри, с грохотом захлопнув её за собой
– Своеобразный паренёк, правда ведь? – с гордостью спросил Сайрус, как будто выходки Шаденфрейде доказывали его медицинскую значимость.
– Э-э-э-э... весьма. Сайрус, вы уверены...
– Дорогая, он – чудо. А я – живое свидетельство его талантов.
Шаденфрейде не появлялся в течение довольно длительного времени. Не было слышно ни звука – не говоря уже о крике, который я вполне естественно ожидала услышать от Эмерсона – и я уже начинала нервничать, но тут дверь, наконец, открылась.
– Nein, nein, gnädige Frau[148], – заявил Шаденфрейде, удержав меня, когда я попыталась войти.– Обсуждение мы должны иметь перед тем, как вы говорите хотя бы одно слово пациенту нашему. Ведите нас, герр Вандергельт, к месту обсуждения и принесите, bitte[149], освежительного немного даме.
Мы удалились в мою гостиную. Я отказалась от бренди, на котором настаивал врач – ситуация была слишком серьёзной для временного улучшения настроения – а сам он приложился к пиву, которое смаковал с таким удовольствием, что, когда он поставил бокал на стол, все усы оказались вымазаны пеной. Однако когда он начал говорить, у меня не появилось ни малейшего желания смеяться над ним.
Многие люди в то время скептически относились к теориям психотерапии. Мой собственный ум всегда восприимчив к новым идеям, какими бы отталкивающими они ни были, и я с интересом прочитала работы таких психологов, как Уильям Джеймс[150] и Вильгельм Вундт[151]. Поскольку некоторые из их аксиом – в частности, концепция Гербарта[152] о пороге сознания – соответствовали моим собственным наблюдениям за человеческой природой, я склонялась к мнению, что эта наука при усовершенствовании и развитии может дать полезные знания. Теории герра доктора Шаденфрейде были, безусловно, неортодоксальными, но я посчитала их до отвращения правдоподобными.
– Непосредственной причиной амнезии мужа вашего есть физическая травма – удар по голове. Часто ли область эту он повреждал?
– Ну… не так, чтобы очень часто… – начала я.
– Не могу сказать точно, – пробормотал Сайрус. – Я помню, по крайней мере, два раза в течение нескольких недель, когда мы вместе проживали в Баскервиль-Хаусе[153]. Что-то в моём старом приятеле вызывает у людей неудержимое желание ударить его по голове.
– Он не избегает физических столкновений, когда защищает беспомощного или исправляет дурные поступки, – заявила я.
– Also[154]. Но удар катализатором, непосредственной причиной только был. Он пробил не только голову, но и невидимую мембрану бессознательного. Дыра эта к тому привела, что ослабленная часть разума поддалась страху и желаниям, которые долгое время подавлялись сознательной волей. Вкратце – простыми словами, gnadige Frau und герр Вандергельт – он забыл то, что помнить не хочет!
– Вы имеете в виду, – произнесла я с болью, – что он не хочет вспоминать МЕНЯ.
– Не вас лично, фрау Эмерсон. Вас, как символ, который он отвергает. – Когда человек оседлает любимого конька, он склонен быть многословным. Поэтому я передам лекцию доктора в кратком изложении. (Должна предупредить читателя, что некоторые высказывания Шаденфрейде могли изрядно шокировать).
Мужчина и женщина, заявил он, являются естественными врагами. Брак представляет собой в лучшем случае вооружённое перемирие между людьми, чьи натуры абсолютно противоположны. Потребность Женщины, домохозяйки, заключаются в мире и безопасности. Потребность Мужчины, охотника, заключается в свободе охотиться на своих собратий и на женщин (врач изложил это более вежливо, но я поняла смысл). Общество стремится контролировать эти природные желания мужчины, религия запрещает их. Но ограничивающие их стены постоянно подвергаются нападениям брутальной природы Мужчины, и когда в структуре появляется прореха, это животное начало вырывается наружу.
– Господи всемогущий, – пробормотала я, когда доктор сделал паузу, чтобы вытереть вспотевший лоб.
Сайрус, багровый, как свёкла, кусал губы, пытаясь сдержать приглушённые выкрики негодования и отрицания.
– Чтоб вас черти побрали, доктор, я категорически возражаю против подобного языка в присутствии миссис Эмерсон и против ваших попыток запятнать мужской пол. Мы не хищные звери – во всяком случае, не поголовно. А вы говорите – «хищные», да?
150
Уильям Джеймс (1842 —1910 гг.) — американский философ и психолог, один из основателей и ведущий представитель прагматизма и функционализма. Авторами учебных пособий и научных работ часто называется отцом современной психологии.
151
Вильгельм Максимилиан Вундт (1832 —1920 гг.) — немецкий врач, физиолог и психолог. В области психологии использовал экспериментальную психологию. Менее известен, как основная фигура в социальной психологии.
152
Иоганн Фридрих Гербарт (1776—1841) — немецкий философ, психолог, педагог. Один из основателей научной педагогики.