Мы шли через деревню в сопровождении толпы. Некоторые надеялись наняться на работу, других вело праздное любопытство. Жители Хаджи Кандиля стали более привычны к посетителям с тех пор, как мы впервые работали в окрестностях деревни, потому что многие из туристических пароходов останавливались здесь, поднимаясь вверх по реке[171]. Но жизнь в этих маленьких поселениях очень скучна, и любое новое лицо, особенно иностранец, привлекает толпу. Как эти люди изменились со времени нашего первого посещения! Честное поведение и доброжелательный подход превратили когда-то угрюмых крестьян в наших горячих сторонников; улыбки, рукопожатия, приветствия на арабском – и, разумеется, обычные требования бакшиша – непрерывно следовали за нами. Даже тощие, злобные собаки брели позади на безопасном расстоянии, – они помнили, что гости иногда бросают им съедобные куски. Во всяком случае, у меня это вошло в привычку.
Несколько мужчин и детей шли за нами даже после того, как мы уже оставили деревню и направились к скалам. Эмерсон был во главе процессии, как обычно. Утро дышало приятной прохладой, и потому он пока что не сбросил твидовый жакет. Я с удивлением заметила, что кот сидел у него на плече. Рамзес обучал Бастет делать то же самое, но из-за скудных размеров этой части анатомии Рамзеса Бастет пришлось устраиваться на шее. Телосложение Эмерсона не страдало от такого недостатка – Анубис сидел вертикально, слегка наклонившись вперёд, как носовое украшение корабля. Правду сказать, они представляли собой крайне странную пару, и я размышляла, как Эмерсону удалось до такой степени завоевать доверие животного.
Эмерсон оглянулся на разношёрстное, весёлое, беспорядочное сборище и обратился к Абдулле:
– Мы не хотим, чтобы землекопы и корзинщики[172] торчали здесь до завтра или послезавтра. Скажи им, чтобы они вернулись – мы сообщим, когда решим начать наём.
– Сегодня нанимаю я, – бросил Сайрус, который шествовал, засунув руки в карманы.
Эмерсон замедлил шаг и позволил Сайрусу догнать его. Они представляли забавный контраст: Сайрус, в безупречном белом льняном костюме и тропическом шлеме, худые щёки тщательно выбриты, бородка напоминает те искусственные бороды, которые носили египетские фараоны – и Эмерсон, в помятых куртке и брюках, рубашке с расстёгнутым воротом, потёртых и пыльных сапогах, с непокрытой черноволосой головой, сияющей под солнечным светом. Кот – и тот был намного лучше ухожен.
– Могу я спросить, кого вы нанимаете, и с какой целью? – вежливо спросил Эмерсон.
– Позвольте мне вас удивить, – не менее вежливо ответил Сайрус.
Как только мы добрались до места, Сайрус собрал рекрутов и начал читать лекцию на не очень грамотном, но эффективном арабском. И не потребовалось много времени, чтобы результаты стали очевидными. В Египте строительство идёт быстро и легко; наиболее распространённым строительным материалом является глина, из которой лепят кирпичи, высушивая их на солнце, или применяют в качестве раствора, обмазывая тростниковые постройки. Архитектурные методы одинаково просты и неизменны с незапамятных времён. Не требуется сложного оборудования для проектирования квадратного дома с плоской крышей, дверьми и несколькими вентиляционными щелями высоко под карнизом. Широкие окна не являются преимуществом в этом климате: они пропускают тепло, а не воздух, и предоставляют доступ существам, с которыми не хотелось бы делиться своим жильём.
Эмерсон занявшись предварительным осмотром и планом местности, демонстративно игнорировал яростную деятельность, кипевшую неподалёку, и не сразу отреагировал, когда мы прервались на ланч. Взяв тарелку у Берты, назначившей себя помощником повара, он впервые за сегодняшний день заговорил с ней:
– Садись и ешь. Кто сказал тебе идти с нами?
– Это была её собственная идея, – вмешалась я, прекрасно зная, кого он подозревает в отданном приказе. – И я согласна с ней: в сложившихся обстоятельствах анонимность должна быть предпочтительнее равенства участников экспедиции, на котором я бы настаивала.
Эмерсон хмыкнул. Правильно истолковав его реакцию – негласное признание мудрости моего решения – Берта спокойно удалилась.
Сайрус наблюдал за её уходом, сузив глаза. Я передала ему сведения, которые Берта сообщила мне накануне. Затем он произнёс:
– Я до сих пор не доверяю чёртовой бабе. Я хочу, чтобы за ней наблюдали день и ночь. Я хочу, чтобы она сидела в четырёх стенах, откуда никто не сможет её извлечь без трудностей и шума.
171
Судя по всему, вследствие того, что именно вблизи этой деревни обнаружили множество исторических артефактов. Интересующимся более подробными сведениями рекомендую книгу Петера Элебрахта «Трагедия пирамид: 5000 лет разграбления египетских усыпальниц».