Таким образом, номинативный субъект есть предельное обобщение всяких возможных субъектов и есть максимальная абстракция, которой только может достигнуть мышление и познание тех или иных предметов.
Теперь, имея в виду предельную обобщенность номинативного субъекта, мы получаем полное основание утверждать, что только номинативный субъект впервые оказывается полным и адекватным отражением вещей и событий, из которых состоит действительность. В самом деле, всякая вещь действительности, как бы мала и ничтожна она ни была, всегда бесконечна по своим возможностям и всегда является источником неисчислимого количества разнообразных определений. Самая ничтожная вещь, если только она не абстрактная, но живая вещь реальной действительности, допускает необозримое количество разнообразных к себе подходов и может освещаться и определяться с бесконечных точек зрения. Не только мир бесконечен, но бесконечна и каждая ничтожная его часть. Это хорошо понимают математики, утверждающие, что как бы ни были близки друг к другу две точки на прямой, между ними всегда можно поместить еще третью точку. Поэтому каждая вещь обязательно является источником и носителем бесконечных определений и признаков и есть потенциальный и максимально активный источник и носитель бесконечных предикаций. Да иначе Ленин не сказал бы:
«Познание есть вечное, бесконечное приближение мышления к объекту»[180].
И вот, пока язык и мышление не выработали категории именительного падежа, до тех пор ни язык, ни мышление не были способны отражать живые вещи действительности в их реальном виде, т.е. как потенциальных источников и вечно активных носителей бесконечных предикаций. Пока субъект грамматического предложения и логического суждения был укорочен, сужен, пассивен и вообще частичен, до тех пор не могло возникать и речи о полном отражении действительности. Номинативный субъект, т.е. субъект предельно обобщенный и предельно абстрактный, не оторвался от действительности, но только впервые подошел к ней вплотную. Он оторвался только от отдельных частностей, только от отдельных специфических сторон действительности. Но зато тем самым он оказался в состоянии охватить всю действительность и отражать реальные вещи как потенциальных и максимально активных носителей бесконечных определений.
«Мышление, восходя от конкретного к абстрактному, не отходит – если оно правильное… от истины, а подходит к ней»[181].
«…Стоимость есть категория, которая entbehrt des Stoffes der Sinnlichkeit[182], но она истиннее, чем закон спроса и предложения»[183].
Номинативный субъект и есть такая лишенная чувственности абстракция, которая гораздо ближе к чувственной действительности, чем все другие, гораздо более чувственные и гораздо менее абстрактные субъекты.