Участие в расширении золотоордынских владений различных представителей рода Чингис-хана предполагало, что некоторые из завоеванных территорий должны быть переданы им. Так, например, есть основания полагать, что некоторые улусы в южнорусских степях принадлежали потомкам других сыновей Чингис-хана — в частности, Мауци, сыну Чагатая, и Кадану, сыну Угедэя.[25] Однако большинство новых территорий было распределено между потомками Джучи. Наиболее значительные улусы получили, естественно самые старшие из братьев Бату — Орду, Шибан, Тангут, Бувал и его потомки, Туга-Тимур и др.
Бату, справедливо считающийся фактическим основателем Золотой Орды, несомненно, внес огромный вклад в создание ее системы управления, развитие городской инфраструктуры и экономики. Однако нет никаких оснований рассматривать его как сепаратиста, стремившегося к независимости своего улуса; также он никогда не обладал ханским титулом, т. е. не был суверенным государем. Напротив, на протяжении всего своего правления он тесно связывал свое будущее с Монгольской империей и весьма активно участвовал в политических событиях, происходивших в ней в середине XIII в. А его обширные владения и многочисленные войска являлись ресурсом, позволившим ему добиться влияния в имперских делах и со временем стать едва ли не самым могущественным человеком в Монгольской империи.
Так, после смерти Угедэя Бату поддержал его вдову Туракину, которая в 1242–1246 гг. являлась регентшей Монгольской империи. Тот факт, что в течение всего своего правления вдова Угедэя постоянно противостояла различным претендентам на трон, оказался весьма на руку наследнику Джучи: между ним и Туракиной был достигнут своеобразный компромисс: она не пыталась контролировать отдаленную Золотую Орду, а он не вмешивался в дела в Каракоруме, постепенно накапливая влияние и силы для дальнейшего участия в имперской политике.
В 1246 г. курултай в Монголии избрал новым ханом Гуюка — старшего сына Угедэя, и Бату, который во время западного похода неоднократно конфликтовал с ним, тем не менее поддержал его избрание, приказав своим братьям, отправленным на курултай, поддержать его. В благодарность Гуюк в течение какого-то времени также не вмешивался во внутренние дела Улуса Джучи. Однако по мере укрепления своей власти новый хан стал пытаться ограничивать статус Бату. Начал он с того, что в каждом из государств, вассальных Золотой Орде, назначил двух правителей, один из которых был сторонником Бату, другой же не пользовался его поддержкой. Так были назначены два великих князя на Руси — Александр Невский в Киеве и его брат Андрей во Владимире, два грузинских царя — Улу Давид и его двоюродный брат Давид Нарини, два сельджукских султана — братья Изз ад-Дин Кей-Кавус II и Рукн ад-Дин Килич-Арслан IV.[26] Это решение серьезно подорвало позиции правителя Улуса Джучи на Кавказе и в Малой Азии, ослабило его контроль и над русскими землями. Вскоре наместники Бату были вытеснены и из тех владений в Иране, которые были переданы ему еще Угедэем.
Какие-либо другие действия против Бату Гуюк предпринять не успел. Во-первых, Бату, будучи расчетливым политиком, не давал хану никаких формальных поводов для недовольства и, тем более, для карательных санкций. Во-вторых, у Гуюка было немало проблем и внутри империи, так что тратить все время и силы на конфликты с Бату у него не было возможности. Тем не менее, в 1248 г. хан, разгневанный постоянными отговорками Бату прибыть к нему лично, выступил во главе крупных вооруженных сил в направлении его владений. Хотя формально монгольский хан объяснял свои действия желанием встретиться с правителем Улуса Джучи на нейтральной территории, ни у кого не было сомнений в том, что Гуюк намерен начать боевые действия против своего двоюродного брата. Недалеко от Самарканда хан неожиданно скончался при невыясненных обстоятельствах.[27] И хотя даже современники обвиняли Бату в его отравлении, нельзя не отметить, что Гуюк своими действиями восстановил против себя практически все политические силы в империи, так что его гибель была выгодна не только правителю Золотой Орды, но и многим другим.
Тем не менее, именно Бату больше всех выиграл от смерти монгольского хана. И, как и в период предыдущего междуцарствия, старался всячески затянуть проведение курултая по избранию его преемника, одобрив в качестве регентши совершенно неспособную к управлению Огул-Гаймиш — вдову Гуюка, которая по своим способностям уступала даже Туракине, также не блиставшей дарованиями. Полагаем, выбор такой кандидатуры должен был подчеркнуть показную незаинтересованность Бату в имперских делах, тем более что вскоре он отказался от предложения самому стать монгольским ханом, заявив, что ему вполне достаточно власти в собственных обширных владениях.[28]
25
26
См.: ПСРЛ. Т. I. Лаврентьевская летопись. Вып. 2. Стб. 472;