И, возвратившись к себе, она еще долго не могла успокоиться. Ее одолевали сомнения и страхи. А вдруг мать Намты ненароком проговорится соседям?.. Рамми долго смотрела на дверь квартиры напротив, надеясь увидеть выходящую в переулок соседку. Но дверь по-прежнему оставалась закрытой.
ВЗГЛЯД ИЗ-ПОД ПОКРЫВАЛА
Вечером Тара вернулась в сопровождении Харбанса. Оба, как ни в чем не бывало, прошли в комнаты. При виде Харбанса Рамми даже затрясло от возмущения, хотя она давно уже приготовилась к возможному объяснению, заранее предвидя все, что он может сказать ей. Однако, прежде чем начать разговор с Харбансом, она решила поговорить с Тарой.
— Опять явился, — зашипела она на дочь. — Зачем?
— А ты у него спроси! — резко бросила Тара.
— Что мне у него спрашивать? — И она обняла дочь за плечи. — Да ты не бойся, глупая, — уже спокойно проговорила она. — Я все устроила… Дней через пять освободишься… Не робей…
Тара смотрела на мать широко открытыми глазами.
— Чего испугалась-то? — спросила мать.
— А ты сначала спроси у него! — испуганно прошептала дочь.
Не успела Рамми ответить, как в комнату вошел Харбанс. От неожиданности она попятилась. Хмурый взгляд Харбанса был устремлен на нее. Наступила напряженная тишина.
— Ты что же натворил, Харбанс? — не сдержалась Рамми. — Что плохого мы тебе сделали? А ты такое натворил — врагу лютому не пожелаешь…
— О чем это вы? — спросил Харбанс и отвел глаза.
— Скажи, что мне теперь делать с этой несчастной? — кивнув головой на стоявшую рядом дочь, продолжала она.
— А ничего и не надо делать, — твердо сказал Харбанс и взглянул на Тару. — Пока я жив… пока я тут… ничего делать не надо.
Тара поспешно накинула на голову конец сари и тут же вышла из комнаты.
— Что ж тогда делать-то нам? — растерянно спросила мать.
— Вам ничего и не надо делать. Все сделаю я сам. — Голос Харбанса звучал уверенно. — А вы назначайте день свадьбы.
Мать ошеломленно уставилась на него.
— Вы, конечно, правы: я допустил… оплошность… если можно так сказать… Недели через две я все равно пришел бы к вам, — продолжал Харбанс. Она молча слушала его. — Вы-то не будете возражать? Тара согласна. Я люблю ее. Теперь слово за вами.
Рамми не могла произнести ни слова. Все было так неожиданно… Он хочет взять ее в жены — что ж тут плохого… А вдруг у него что-то другое на уме?.. Дочь все-таки, родная кровь.
— Мы люди бедные, сынок! — тяжело вздыхая, произнесла она наконец.
— Ну и что? Мне это известно, мать. — И по губам Харбанса скользнула улыбка.
Когда бабу Шьямлал вернулся домой, вся компания, расположившись за столом, мирно пила чай и весело шутила. Лишь Тара не участвовала в общем веселье. Она сидела молча, прикрыв голову концом сари. При виде этой картины кровь бросилась ему в лицо, однако он сдержался и, ни на кого не глядя, прошел в свою комнату. Мать скорбно покачала головой и, оглядев собравшихся, попросила шепотом:
— Сходите, позовите его… Очень уж он сердит сегодня.
Пройдя в соседнюю комнату, Харбанс плотно прикрыл за собою дверь, а женщины настороженно застыли, вслушиваясь в звуки, долетавшие из-за стены. Так продолжалось не менее получаса. И только когда из-за двери донесся смех бабу Шьямлала, все трое облегченно вздохнули.
Из окна своей квартиры Намта видела, как в полдень почтальон сунул белый конверт в дверь квартиры Шьямлала. Удивленная тем, что за письмом никто не вышел, она подождала еще немного и, не вытерпев, сама отправилась к соседям. Она вынула письмо и, постучав, шагнула через порог.
— Смотрю — торчит. Как бы, думаю, ветром не унесло, — произнесла она и протянула конверт Самире.
— Что б ни делалось в переулке, ты все замечаешь! — распечатывая конверт, весело приветствовала ее Самира и, пробежав глазами первые строки письма, крикнула матери:
— Ма! Бирен пишет: приехать не сумеет!
— А почему? — подала голос мать.
— Я только начала читать…
«Уважаемые мои родители! Разрешите почтительно коснуться ваших стоп[6]. В ближайшее время приехать домой я не смогу. У нас изменились планы. Пришел приказ, и наш корабль направился в Новую Зеландию с дружеским визитом. В прошлое воскресенье в полдень мы пришвартовались в Новой Зеландии. Первые два дня неотлучно находились на борту, принимали делегации и экскурсии. Тут я познакомился с одним ученым. Он оказался руководителем экспедиции, которая направляется к берегам ледового материка — Антарктиды. Он согласился взять и меня. Если капитан отпустит, я тоже поеду в Антарктику вместе с ними. А экспедиция эта пополняет здесь запасы воды и продовольствия, закупает приборы и инструменты, комплектует команду. Как только все приготовления будут закончены, они сразу же двинутся в путь. Они рассказывали, что самую большую опасность для судна представляют плавающие ледяные горы — айсберги. Они надеются зафрахтовать здесь ледокол.
6
По индийским поверьям, пыль со стоп родителей в духовного наставника обостряет зрение и просветляет разум.