В восемь утра приехала дежурная смена и принялась убирать брезент. Макс пристально вглядывался в Купол, но яркое солнце мешало понять, испускает ли тот собственное свечение. Остановив машину на обычном месте, Макс приложил ладонь козырьком ко лбу, чтобы лучше видеть.
– С рассветом он погас, – сообщила Эйприл пару минут спустя.
– Точь-в-точь как яхта.
– Да. С той только разницей, что на сей раз включились не габаритные огни. Светилось все здание целиком.
Они записали утренние выпуски новостей на видео, и Эйприл прокрутила один из них для Макса. В репортаже были использованы несколько планов, отснятых с самолета: плато было залито ровным сиянием.
– Больше смахивает на фосфоресценцию, чем на электричество, – заметил Макс.
– И мы так подумали. – Эйприл отхлебнула кофе.
На улице послышались восторженные вопли. Выглянув в окно. Макс не увидел ничего необычного и поинтересовался:
– Отцы города из Валгаллы голоса не подавали?
– Что ты имеешь в виду?
– По-моему, вчера вечером мы устроили в городе панику, – вздохнул он. – Наверное, они от нас не в восторге.
– Макс, никто не умер, – улыбнулась она. – Хотя я все-таки прослежу, чтобы Адам попридержал Снежную Ястребицу. Не нужны нам прямые репортажи отсюда. Во всяком случае, передаваемые нашими собственными работниками.
– Кем-кем?!
– Андреа Ястребицей. Она одна из сиу, занятых в охране. – Эйприл пересказала обстоятельства, давшие начало инциденту.
– Ну что ж, может, нам и удастся выкрутиться. Есть шансы, что благодаря этому Валгалла начнет стричь купоны.
Тут зазвонил телефон. Эйприл сняла трубку, послушала и сосредоточенно сдвинула брови.
– Вы шутите? – Она выслушала ответ. – Кто?! – И показала Максу сразу два больших пальца. – Выходим!
– Что там? – не вытерпел Макс.
– Мы вошли!
Пока все старались пробиться в Купол спереди, один из охранников просто-напросто открыл сзади дверь, отмеченную оленьей головой.
Тотчас же собралась толпа, посреди которой стоял герой дня.
– Отличная работа, Джордж, – сказал Адам Небо, подошедший одновременно с Максом.
Героем дня оказался Джордж Чистый Родник – молодой, невозмутимо улыбающийся сиу. Но никакого входа Макс не увидел. В это время с противоположной стороны Купола вышел Том Ласкер.
Чистый Родник, остановившись рядом с оленьей головой, лучезарно улыбнулся. Потом с показной небрежностью протянул правую ладонь, плотно обтянутую ковбойской перчаткой, как на родео, и коснулся стены прямо над мордой оленя.
Оленья голова отъехала кверху, открыв коридор. Толпа зааплодировала, но заодно чуточку попятилась.
В коридоре не видно было ни дверей, ни окон. Длиной он тоже не отличался, футов через двадцать кончаясь тупиком. В нем не было ничего приметного, кроме полудюжины прямоугольных панелей величиной с клавишу выключателя света, смонтированных на стенах примерно на уровне пояса, по три с каждой стороны.
Эйприл двинулась ко входу, но Чистый Родник ухватил ее за рукав:
– Позвольте мне сперва кое-что вам показать.
– Ладно, что там?
– Смотрите.
В задних рядах послышались возгласы желавших узнать, что там происходит. Кто-то представлялся как корреспондент ЮПИ.
Внезапно дверь без всякого предупреждения закрылась, не оставив ни малейшей щелочки, будто ее там и не было.
– Почему это вдруг? – спросила Эйприл.
Чистый Родник глянул на часы:
– Она остается открытой ровно двадцать шесть секунд.
– Спасибо, Джордж. – Эйприл надавила на морду оленя.
Дверь даже не шелохнулась.
– В чем дело? – удивилась Эйприл.
Чистый Родник демонстративно стащил черную перчатку. С виду она была совершенно обычной.
– Попробуйте вот этим.
Нахмурившись, Эйприл сняла вязаную варежку и натянула перчатку.
– А что, есть какая-нибудь разница?
В ответ Чистый Родник лишь улыбнулся, и этот ответ оказался красноречивее слов. Эйприл притронулась к стене, и проход открылся вновь.
– Черт меня подери! – только и вымолвил Ласкер.
Макс ощутил, как изнутри пахнуло теплом. «Там еще и обогрев работает!»
Эйприл сравнивала перчатку с варежкой:
– Так в чем тут причина?
Ответа на этот вопрос Чистый Родник не знал.
– Просто эта штука срабатывает, когда это делают в моей перчатке. Да и голыми руками этого тоже не сделаешь.
– Странно... – Эйприл посмотрела в коридор, потом на перчатку. – Джордж, если вы не против, я придержу ее на пару минут. – Она сунула перчатку в карман и посмотрела на Макса. – Ты готов?
– К чему?
– Войти.
Челюсть у Макса отвисла.
– Ты шутишь?! А если нас там замурует?
– Я тоже хочу войти, – вызвался Чистый Родник.
– Нет. Мне будет спокойнее, когда вы останетесь здесь и сможете открыть дверь, если мы не сумеем сделать этого изнутри. Надеюсь, работают обе перчатки?
Они испытали вторую перчатку, и та оправдала ожидания.
– Дайте нам пять минут, – распорядилась Эйприл. – Если мы не выйдем, открывайте.
– Эйприл, – не унимался Макс, – а ты знаешь, как устроена венерина мухоловка?
Она улыбнулась в ответ, будто Макс пошутил, и ступила в коридор. Макс поколебался, ощутил спиной чей-то взгляд и вошел следом.
Внутреннее пространство едва достигало шести футов в высоту и футов четырех в ширину. Макс почти физически ощущал давящую близость грязновато-белых стен, покрытых таким толстым слоем пыли, что разглядеть их поверхность было просто невозможно. Пол покрывал толстый слой земли.
– Откуда-то поступает тепло, – заметила Эйприл, держа ладони с растопыренными пальцами перед собой, чтобы определить направление воздушных-потоков.
Макс озирался в поисках кнопки открывания двери. Но на глаза ему попались лишь шесть панелей. Две пары находились одна напротив другой. А пятая и шестая панели оказались в противоположных концах коридора. Макс отметил в памяти положение ближайшей к двери панели, чтобы найти ее, когда дверь закроется, и они с Эйприл окажутся в темноте.
Она провела ладонями по стене и принялась отряхивать их от пыли.
– Похоже, тепло идет со всех сторон.
Дверь поехала вниз. Макс едва сдержал желание броситься наружу, пока не поздно, и дверь закрылась.
Но внутри осталось довольно светло – серая полоса, идущая поперек двери, давала достаточно света, а когда Макс протер ее рукавом, сразу посветлело, и через миг Макс узрел людей, стоящих по ту сторону двери.
– Она прозрачная.
– Хорошо, – усмехнулась Эйприл, занятая изучением стенных панелей. Подойдя к расположенной в дальнем конце коридора, она надела перчатку. – Макс, ты готов?
– Валяй.
Она сделала глубокий вдох:
– Один крохотный шажок для женщины...[7] – Она коснулась панели. Затем надавила.
В стене раздался щелчок, и прямо перед ней открылась дверь, ведущая в ротонду.
– Ага! – с торжеством выдохнула Эйприл и вошла.
Внутри царил серый полумрак, едва-едва позволявший толком оглядеться.
– Вот оно, главное место действия! – провозгласила она.
Там царило запустение. Несколько колонн поднимались к потолку, смыкаясь с сетью балок, и все. От середины зала к дальнему концу Купола шел канал.
Дверь скользнула вниз.
У Макса в душе на миг всколыхнулась паника, но он сразу увидел такую же панель, как оставшаяся за дверью, и успокоился.
– Вот и наш канал, – указала Эйприл на траншею. – Яхта входила спереди, а швартовали ее прямо тут.
Рядом с каналом даже были столбики, видимо, служившие этой цели.
Стало трудно дышать.
– Пошли, – сказал Макс. – Воздух тут скверный.
Да и могло ли быть иначе?
Подперев двери, чтобы те не закрылись, они при помощи пары мощных вентиляторов проветрили помещения. Затем, убедившись, что никакой опасности нет, открыли доступ внутрь для собственных работников и журналистов.
7
аллюзия на высказывание Нила Армстронга, первым ступившего на Луну: «Это маленький шаг одного человека и громадный скачок всего человечества»