– Томалон, вы не можете передать сообщение сюда? – Ян испытывал крайнее раздражение.
– Нет, – ответил капитан "Бритвы Оккама". – Вы должны увидеть его своими глазами.
– А как насчет информации, почему нам приходится так срочно сниматься с места?
– Ничего не могу сказать по этому поводу.
– "Оккаму" тоже нечего добавить?
Люк челнока открылся, и агент вошел внутрь. Ответ ИР раздался уже по трансляции челнока:
– Центр напоминает о важности обнаружения Скеллора.
– И все?
– И все.
Стараясь ничем не выдать своего раздражения, Кормак плюхнулся в кресло и повернулся к женщине-пилоту. Достаточно было лишь беглого взгляда, чтобы убедиться: рядом с ним голем. Быстро проверив показания приборов, пилот ввела программу старта. Кормак пристегнулся к креслу: на малом военном судне не имелось такой необходимой роскоши, как внутренние гравитационные плиты. С глубоким гулом челнок оторвался от поверхности планеты и повернулся против солнца, чьи лучи преломились в экране. Ян мог видеть, как приземляется большой грузовой корабль, чтобы забрать оборудование базы сепаратистов и прочее, что могло представлять интерес. В ближайшее время кто-то не останется без дела – предстояло провести экспертизу и извлечь всю возможную информацию, чтобы докопаться, чем именно занимался Скеллор на этой базе. И конечно же, самому глубокому и тщательному исследованию подлежат те кусочки кораллов.
Адское сияние неба сменилось синими сумерками – челнок обогнал солнце, продолжая подниматься. Вскоре стали видны звезды, их свет пробивался сквозь прозрачную, как стекло, и не слишком далекую туманность.
– Это "Оккам".
Пилот указала на далекое пятнышко. Очевидно, она хотела преодолеть неловкость, которую испытывала из-за молчания своего соседа. Кормак смягчился: женщина не виновата, что его миссия не достигла успеха, даже если она… не человек.
– Когда я впервые подлетал в челноке к этому кораблю, пилот тоже указал мне на него. – Андроид с любопытством посмотрела на Кормака. – Точнее, он предупредил: "Скоро мы будем там". Оказалось, что "скоро" – это сорок минут. Я был не на шутку удивлен, так как даже не представлял себе его размеры.
Пилот кивнула.
– "Бритва Оккама" – крейсер дельта-класса.
Ян продолжал:
– В подобных ситуациях вдруг осознаешь, что все еще способен испытывать трепет.
Он наблюдал, как постепенно увеличивалось в размерах далекое пятнышко, ощущая те же чувства, о которых только что упоминал.
"Бритва Оккама" невозмутимо зависла в космическом пространстве – золотистый ромб, усеянный антеннами и всевозможным вооружением, его длина составляла четыре километра, ширина – полтора при толщине в один километр. И это еще не самый большой крейсер!
– Интересно, как велики крейсеры класса альфа или бета, – сказал он, когда челнок пролетал мимо сенсорной антенны размером с целый собор.
– Нам всем хотелось бы знать, – сказала женщина. Кормак с удивлением посмотрел на нее: это редкость, когда голем признается в том, что чего-то не знает. – Информация о них засекречена, – продолжала она, – но мне известно, что гамма-крейсер "Кэйбл Хог"[3] не имеет права выходить на орбиту планеты, на поверхности которой имеются моря.
Кормак вопросительно взглянул на свою собеседницу, и пилот пояснила:
– Приливы. "Кэйбл Хог" по массе сравним с земным спутником, но по размеру намного крупнее Луны.
– Вот это да!
– Всего лишь обычный военный корабль. Есть и другие.
– Попробую догадаться: разрушители планет? Женщина-голем взглянула на него, но оставила вопрос без ответа, затем занялась маневрированием.
Челнок направился к открытому шлюзу. Словно комар залетел в львиную пасть, и у этого льва были на самом деле острые зубы.
Спустившись по трапу, агент ЦСБЗ с восхищением огляделся. В огромном помещении кипела работа; здесь были и другие челноки, обслуживающий персонал хлопотал возле них, бригады состояли из людей, големов и нескольких роботов замысловатой конструкции.
Не успел Ян сделать и нескольких шагов по кремалевой плите, как к нему навстречу поспешил дрон.
– Проводи меня на мостик.
Однажды он уже заблудился в лабиринтах внутренних помещений корабля: ИР часто перестраивал его структуру с целью достичь максимальной эффективности, хотя Кормак подозревал, что у искусственного интеллекта могли быть и другие соображения.
– Ну-ну-ну, – нетерпеливо пролепетал дрон и устремился прочь своей колышущейся походкой.
Кормак с досадой наблюдал за его суетливыми движениями. Внезапно дрон остановился метрах в десяти и поманил за собой. Ян повиновался, зная, что ИР военных кораблей и подчиненные им умные машины отличались своеобразной эксцентричностью. Это частично объяснялось тем, какими делами им приходилось заниматься по долгу службы. Корабли вроде "Бритвы Оккама" создавались с одной целью – разрушения и убийства, поэтому их интеллекты большей частью просто бездельничали.
Теперь дрон, похожий на краба, ковылял рядом, его металлические "клешни" были поджаты под панцирем, черные "глаза", расположенные на одинаковом расстоянии по краю его корпуса, казалось, неодобрительно смотрели на своего спутника-человека. В конце концов они подошли к лифту, который необычно быстро доставил их в резиденцию Томалона.
Консоли на стенах капитанского мостика, казалось, целиком состояли из мигающих огоньков. Между колоннами, словно выросшими из черного блестящего пола, в котором отражались вспышки огней, располагались кресла управления, установленные перед огромными окнами из чейнгласса. Сейчас было занято только центральное из кресел, Томалон восседал в нем подобно королю на троне. Это был смуглый коренастый мужчина, начисто лишенный волос – вероятно, потому, что они могли вступать во взаимодействие с многочисленными металлическими и кристаллическими контактами, которыми было усеяно его тело. Из-за них казалось, что капитан страдал каким-то экзотическим кожным заболеванием. Так или иначе, поверхность его тела служила своеобразной штепсельной вилкой, а розеткой являлось кресло, выполненное из кристаллов и композитной керамики, – так капитан подключил себя к искусственному интеллекту корабля "Бритва Оккама".
Томалон смотрел на Кормака сквозь "кружева" оптического кабеля.
– Дрон проводит вас к нему.
Дрон скользнул вперед и повернулся к Яну. Тот покосился в его сторону.
– Что вы имеете в виду? Капитан пояснил:
– Сообщение для вас упаковано в формат виртуальной реальности. Я знаю только лишь, что оно получено из ЦСБЗ. "Оккаму" известно больше, но мне не позволено сообщать вам.
Кормак посмотрел на Томалона, тот откинулся на спинку кресла, его глаза стали непроницаемо-белыми – реакция на прямое оптическое соединение.
– Тогда не будем терять времени, – сказал он и направился к лифту, преследуемый дроном.
С закрытыми глазами Кормак встал в позу фараона, его руки замерли в соответствующем положении. Он выровнял дыхание, затем выполнил несколько резких махов руками и ногами, стремясь поразить как минимум четырех воображаемых противников. Завершив упражнение серией выпадов, Ян вновь принял прежнюю позу, глубоко вздохнул и расслабил тело.
– Неплохая скорость, – послышался чей-то голос.
"Вот дерьмо! "
Незнакомец, хорошо сложенный и молодой – впрочем, последнее не обязательно соответствовало действительности, – был одет в кимоно, что предполагало серьезные намерения. В чертах его лица сквозило нечто неуловимо знакомое.
"Похож на японца, – констатировал Ян. – Знавал я одного японца… "
Остановившись в пяти шагах, незнакомец пристально посмотрел на него, потом, согласно ритуалу, поклонился.
– Кто вы? – спросил агент после того, как ответил таким же вежливым поклоном.
Мужчина улыбнулся и принял боевую стойку. Кормак последовал его примеру. Он был уверен в себе, зная, что сейчас в хорошей форме и успел разогреться, тогда как его противник мог рассчитывать лишь на предыдущую тренировку. Они сблизились, обменявшись серией предупредительных ударов, отраженных без затруднений. Краем глаза агент увидел, как в зал вошел драконид, и теперь, скрестив руки, снисходительно, словно сэнсэй, наблюдал за происходящим.
3
Вероятно, в честь героя вестерна "Баллада о Кэйбле Хоге" (The Bailad of Cable Houge), 1970 г. (Прим. ред.)