- Лжец, - прошептала Джиз. - Животное...
- О, Джиз...
- Свет, - выдохнула Джизбелла. Фойл нащупал сзади выключатель. "Уикенд на Сатурне" продолжал полёт к астероидам с тёмными иллюминаторами...
Они плавали в каюте, нежась, переговариваясь, ласково касаясь друг друга.
- Бедный Гулли, - шептала Джизбелла. - Бедный мой милый Гулли...
- Не бедный, - возразил он. - Богатый... скоро.
- Да, богатый и пустой. У тебя же ничего нет внутри, Гулли, милый... Ничего, кроме ненависти и жажды мести.
- Этого достаточно.
- Сейчас достаточно. А потом?
- Потом? Будет видно.
- Это зависит от того, что у тебя внутри, Гулли, от того, чем ты обладаешь.
- Нет. Моё будущее зависит от другого. И от него я смогу избавиться.
- Гулли... почему ты обманул меня в Жоффре Мартель? Почему не сказал о сокровище на "Номаде"?
- Не мог.
- Ты мне не доверял?
- Не то. Просто не мог. Что-то глубоко внутри... то, от чего мне необходимо избавиться.
- Снова контроль, а, Гулли? Ты одержим.
- Да, одержим. Я не могу обучиться самоконтролю, Джиз. Хочу, но не могу.
- А ты пытаешься?
- Да. Видит бог, да. Но вдруг что-то происходит, и...
- И тогда ты срываешься. "Мерзкий, извращённый, отвратительный негодяй. Зверь. Хуже зверя". [5]
- Что это?
- Один человек по имени Шекспир написал. Это ты, Гулли... когда теряешь контроль.
- Если бы я мог носить тебя в кармане, Джиз... чтобы предупреждать меня... колоть меня булавкой...
- Никто это за тебя не сделает, Гулли. Ты сам должен научиться этому.
Фойл надолго замолчал. Потом проговорил неуверенно:
- Джиз... насчёт этих денег...
- К чёрту деньги.
- Могу я не делиться?
- Ох, Гулли...
- Нет... не то, что я жадничаю. Если бы не "Ворга", я бы дал тебе всё, что ты хочешь. Всё! Я отдам тебе каждый цент, когда закончу. Но я боюсь, Джиз. "Ворга" - крепкий орешек... этот Престейн, и Дагенхем, и их адвокат, Шеффилд... Я должен экономить каждый грош, Джиз. Я боюсь, если я дам тебе хоть одну кредитку, то именно она встанет между Воргой и я.
- Мной
- Мной. - Он подождал. - Ну?
- Ты одержим, - устало произнесла она. - Не какой-то частью, ты одержим целиком.
- Нет.
- Да, Гулли. Целиком. Любовью со мной занималась только оболочка. А остальное живёт "Воргой".
В этот момент неожиданно и пронзительно зазвенел радар в рубке.
- Прибыли, - выдохнул Фойл. Вновь напряжённый, вновь одержимый, он рванулся в контрольную рубку.
Фойл налетел на астероид с необузданной свирепостью вандала. Корабль резко затормозил, выплёвывая пламя из носовых дюз, и лёг на орбиту вокруг кучи хлама. Они прошли над тёмными иллюминаторами, мимо большого люка, из которого Джозеф и его братия выходили на сбор космических обломков, мимо кратера, вырванного Фойлом из бока астероида во время отчаянного броска на Землю. Они прошли над лоскутными окнами астероидной оранжереи и увидели сотни запрокинутых лиц, мелких белых бликов, испещрённых татуировкой.
- Значит я их не прикончил, - хмыкнул Фойл. - Ушли вглубь астероида... похоже, живут глубоко внутри, пока ремонтируют остальное.
- Ты поможешь им, Гулли?
- Зачем?
- Ты же это сделал.
- Чёрт с ними. У меня своих хлопот хватает. Оно и к лучшему. Они не будут нам мешать.
Он сделал ещё один круг над астероидом и ввёл корабль в зев свежего кратера.
- Начнём отсюда. Одевай скафандр. Джиз. Быстро-быстро!
Он гнал её, сжигаемый нетерпением, и гнал себя. Они залезли в скафандры, вышли из корабля и начали продираться сквозь заваленный обломками кратер во вскрытые внутренности астероида. Это было похоже на ползание по ходам прогрызенным гигантскими червями. Фойл включил микроволновый передатчик и обратился к Джиз.
- Осторожнее, не потеряйся. Держись ближе ко мне.
- Куда мы идём, Гулли?
- За "Номадом". Помню, что они вцементировали его в астероид, когда я сбежал. Не помню где. Надо искать.
Они двигались бесшумно в безвоздушных проходах, но звук передавался по скалам и стальным каркасам. Когда они остановились перевести дыхание у изъеденного корпуса древнего крейсера и, прислонившись к нему, почувствовали вибрацию сигналов поданных изнутри; ритмичный стук.
Фойл мрачно улыбнулся.
- Джозеф и Учёный Люд. Просят на пару слов. Уйдём от ответа. - Он дважды стукнул по корпусу. - А теперь личное послание моей жене. - Его лицо потемнело. Он яростно ударил по металлу и повернулся. - Идём.